На Молдаванке музыка играла...

23 сентября театр «Свободное пространство» открыл 36-й сезон мюзиклом «Биндюжник и король»

На музыку заслуженного деятеля искусств России Александра Журбина (приехавшего в Орел на премьеру) и либретто Асара Эппеля — по мотивам пьесы «Закат» и «Одесских рассказов» Исаака Бабеля. Режиссер — заслуженный деятель искусств России Александр Михайлов. Сценография и костюмы Марии Михайловой. Балетмейстеры — заслуженный артист Украины Олег Николаев и Светлана Щекотихина. Аранжировка музыки Александра Михайлова-младшего.
Коварный жанр
Весьма капризный «господин» этот «легкий», притягательный жанр — мюзикл. В чем-то сфальшивишь — тут же «отворачивается» от своих творцов и расхолаживает зрителей. Требует полного слияния музыкальной драматургии, либретто, режиссерских приемов, актерского исполнительства. Если этого нет, жанр может круто «рассердиться», что и случилось в одном российском городе, где все компоненты одноименного спектакля однажды «разбежались» в разные стороны. К счастью, такого конфуза в Орле не случилось.
Власть музыки
Она, действительно, властвует над сердцами творцов и зрителей — пронзительно чувственная, временами суровая, временами юморная, даже несколько ироническая музыка Александра Журбина (в качественной по звуку аранжировке), где сплетены между собой мотивы, свойственные «музыке» текста бабелевской пьесы и его «Одесских рассказов». Вся эстетическая программа постановки направлена на то, чтобы, с одной стороны, максимально воплотить композиторский замысел, с другой — приблизить зрителя к пьесе «Закат» и ее трагикомической основе, максимально сохранив работу либреттиста Асара Эппеля.
На фоне трудного и одновременно насыщенного быта еврейского местечка разворачивается страшная трагедия: дети биндюжника Менделя Крика восстали против разорительных причуд отца, вплоть до физического насилия над ним. У режиссера А.А. Михайлова и его творческого коллектива пластические сцены, вокал, хореография, оформление площадки, ритм спектакля, его настроение, актерские работы — единое и неразрывное целое с литературными и музыкальными первоисточниками.
Молдаванка, Молдаванка...
На фоне матерчатого задника, на котором расписаны знаки разгуляйского одесского житья, под «аккомпанемент» грохочущих, почти настоящих телег (биндюг), превращающихся то в столы трактира, то в некие ограждения, под темпераментную музыку и экспрессивный вокал разворачивается жизнь бабелевских героев. Она мало проговаривается — больше выпевается и вытанцовывается артистами — страстно, на оголенном нерве, в спаянном актерском ансамбле.
Вот перед нами Мендель Крик (заслуженный артист России Валерий Лагоша). В образе этого героя исполнитель «выплеснул» на сцену весь свой нерастраченный потенциал актера-трагика. Душа Менделя страдает от любви к молодой Марусе и желания вырваться из надоевшего ему круга повседневных забот. Валерий Лагоша поет свои «зонги» так, что сердце замирает от сочувствия к нешуточным переживаниям его героя.
Не обделенный силой, упрямый Мендель, избитый родным сыном, превращается в слабого калеку, и надо видеть, как на наших глазах меняется этот человек. Боль, выплеснутая на сцену через зонги, пропетые страдающим сердцем, через пластику и мимику артиста, его выразительное молчание, проникает в зрителей, как их собственная.
Трагедию материнского горя жены Менделя, Нехамы, для которой семейная ссора равносильна гибели, несет в зал заслуженная артистка России Нонна Исаева: ее вокальные и речевые реплики, лицо, фигура — под непосильным гнетом любви, терпения и невозможности спокойно пережить моральную разруху когда-то дружной семьи.
Бандит Беня, сынок Крика (Алексей Кондрахов) — резок и безжалостен (просто современный глава ОПГ). Может быть, актер слишком красив для этой роли и даже несколько бесстрастен? Наверное, его «рыцарская» фактура вступает в противоречие с тем образом, который написан И. Бабелем? Но он все-таки интересен на сцене, и это главное.
Рядом харизматичная Ирина Агейкина — в роли Бениной сестры Двойры, которая всем своим существом демонстрирует желание быть любимой женой богатого человека и не потерять при этом морально-материальной выгоды. Вокальные переклички артистов держат зал в напряжении, потому что наполнены живыми чувствами и надеждами героев спектакля на осуществление тайных и явных желаний.
Небольшая по объему, но очень выразительная работа Олега Семичева в роли Боярского, продавца готовых платьев и жениха Двойры, его мимика, пластическая раскованность, музыкальность делают второстепенный персонаж чуть ли не «визитной карточкой» настроений, царящих на Молдаванке.
Интересно дебютировал в спектакле молодой вокалист, бывший выпускник Орловского музыкального колледжа, новый артист театра Андрей Григорьев, в нескольких репликах сумевший раскрыть любезно-подхалимский характер личного осведомителя Бени Крика.
И лирическая героиня спектакля Маруся (Елена Симонова) запомнилась как личность, умеющая не только любить, но и сохранить свое человеческое достоинство в беде.
Служка синагоги Арье-Лейб, рассказчик (Владимир Крашенинников) — грустный и мудрый старик, персонаж, как бы «оттеняющий» благие и дурные деяния окружающих его людей, стержневой элемент актерского ансамбля.
С каждым новым мюзиклом артисты театра показывают растущее умение органично взаимодействовать друг с другом и в диалогах, и в очень важных для подобного спектакля массовых хореографических эпизодах. Также постановщики и артисты сделали все возможное, чтобы каждый участник массовых сцен был персонифицирован.
Находка режиссера
Есть у Александра Михайлова одно ценное качество — о нем нечасто говорят и пишут. Художественный руководитель театра — мастер выстраивания мизансцен и знаков, помогающих зрителям почувствовать приметы того времени, в котором происходит действие.
В «Биндюжнике и короле» сильный финал, с конкретным политическим акцентом. Заканчивается свадьба Боярского и Двойры. Все счастливы и радостны. Но... неожиданно с колосников спускается на веревочках старинная пишущая машинка. Из нее «вытекают» листы, разобранные участниками спектакля. Звучат бессмертные строки бабелевской прозы. Под музыку Александра Журбина артисты «строят»... тюремный забор. Да, все персонажи становятся жертвами красного террора. Их конвоируют краснозвездные комиссары в кожанках, чей пулемет смотрит грозным дулом на семью Менделя Крика и жителей Молдаванки. Последние зонги звучат будто бы из тюрьмы, возведенной большевиками, чтобы отнять свободу и жизнь у вольных одесских людей. И не только у них...
Прием этот далек от жанра мюзикла, но максимально приближает нас и к судьбе пьесы «Закат», нелюбимой большевистскими властями, и к судьбе самого Исаака Эммануиловича Бабеля, ставшего жертвой сталинских репрессий, потому что не вписывался в тот жестокий мир и оказался за тем же самым тюремным забором, из-за которого в конце спектакля обитатели Молдаванки шлют в зал свое последнее вокальное обращение к живущим сегодня. Благодаря этой находке к нам приблизилась целая эпоха, в которую Мендель Крик и его окружение «въехали» после 1917 года.