Не бойся: Бог с тобой

В театре «Свободное пространство» состоялась премьера спектакля по пьесе Э. Шмитта «Оскар и Розовая Дама» (режиссер Александр Михайлов)

— Я была в шоке, — сказала после спектакля одна моя знакомая.

— В смысле «не понравилось»?

— Наоборот. Но как же тяжело стало на душе.

А у меня, напротив, на душе стало легко и светло. Потому что глубокие, пугающие своей бездной истины стали ближе и понятней...

«Оскар и Розовая Дама» — первая постановка в России пьесы одного из самых ярких современных драматургов Франции Эрика Шмитта. Автор обратился к теме духовного становления человека, его пути к Богу.

Особенностью этой истории является то, что духовный путь совершает совсем юное существо — десятилетний мальчик, оказавшийся в трагической ситуации перед лицом смерти. За очень короткий срок (12 дней) он проживает долгую человеческую жизнь со всеми ее радостями, невзгодами, огорчениями и прозрениями. Трагический сюжет превращается в светлую оду Любви и Вере...

Так уж устроен человек, что радостями он благополучно пользуется сам, ну, или делится ими с дорогими и близкими (а бывает — со случайными и далекими). А вот беды частенько оставляют нас в одиночестве. И тогда мы вспоминаем о Боге, просим утешить нас, поддержать, наставить...

Говорят, что Бог, обрекая человека на страдания, не оставляет его с бедой один на один, а посылает ангела, учителя, который подскажет, поможет... Справиться? Смириться? Тут уж — кому как.

Малышу Оскару судьба подарила Розовую Даму — нянечку, сиделку, которая научила ребенка любить и понимать жизнь, видеть в ней то, что мы очень часто даже и не пытаемся рассмотреть. Да, это мы (многие-многие мы — молодые, зрелые, пожилые) по отношению к главным жизненным истинам зачастую являемся не просто десятилетними детьми, а настоящими младенцами, беспомощными слепыми котятами.

Спектакль напоминает об этом, художественно и, можно сказать, популярно объясняя суть христианства. Как будто бы «на пальцах» — на отдельно взятой судьбе.

У Э. Шмитта, говорят, кроме «Оскара...» написано еще три подобные пьесы, посвященные разным конфессиям (мусульманству, буддизму, иудаизму). Автор, отображая особенности каждой из вер, говорит о том, что «Бог един», что это сила, ведущая к свету и добру.

В спектакле мальчика Оскара играет заслуженная артистка Татарстана Елена Крайняя. Играет, конечно, потрясающе. Во-первых, потому, что ни на минуту не задумываешься о том, что это — актриса, женщина. Перед нами именно ребенок, именно мальчишка, только взрослеющий на глазах. И это взросление Е. Крайняя проигрывает великолепно. Не меняется ничего (ни одежда, ни грим). Только глаза, голос, жесты. И вот перед зрителем уже дряхлый и мудрый «старик, дрожащий от «чистой радости» при виде обычного рассвета...

Замечательно исполнила роль Розовой Дамы Светлана Нарышкина.

— Как ты думаешь, а она настоящий, реальный персонаж или видение Оскара? — спросили у меня после спектакля.

— Конечно, реальный — сиделка, нянечка... И в то же время тот самый ниспосланный ангел, материализовавшийся в доброй женщине, которая сама учится вместе со своим «учеником».

Знаете, о чем подумалось? Этот ангел совсем не обязательно должен быть человеком. Это могут быть книга, фильм, спектакль — нечто «говорящее», что озарит и сделает немножко умнее, добрее, чище. Наконец это может быть мечтой, выдумкой, фантазией. Как сказал один хороший писатель, и выдумку можно любить по-настоящему. Однако мы живем в реальном мире, рядом с реальными людьми, и было бы хорошо и правильно, если бы именно им мы дарили свое душевное тепло. А они — нам...

От мыслей, навеваемых спектаклем, хочется вернуться к самому спектаклю и назвать команду, которая над ним работала. Композитор — Станислав Курбатский, балетмейстер — Светлана Щекотихина, художник — Иван Шулык.

И. Шулык — художник особенный, любящий символы, в которых одновременно живут откровение и тайна, красота и боль. Жизнь — это открытые и запертые двери, это бесконечная полоса препятствий, красивый и тревожный сон...

И еще один нюанс, о котором нельзя не сказать. Это программка, шедеврик в виде маленькой тетради, в которой такие смешные детские рисунки и трогательный, робкий почерк соединились с такими грустными (но светлыми) взрослыми мыслями.