Ода жертвенной любви

Думаю, у многих театралов, увидевших в афишах театра «Свободное пространство» «Алкесту» Еврипида, приятно сжалось сердце: ведь постановок древнегреческой классики в театрах нашего города не было давно

В «Свободном пространстве» некогда ставились «Антигона», «Седьмой подвиг Геракла», но это были обработки древнегреческих трагедий. Теперь же нам предстояло увидеть и услышать самого Еврипида, отчего зритель перед премьерой ощущал трепетное волнение. Премьерный спектакль обозначен на афише как музыкальная драма, и это интриговало еще больше.

«Алкеста» — одна из самых ранних трагедий Еврипида, но уже здесь он становится своего рода новатором. Он первый так глубоко, психологически показал человеческие страсти и их мотивы. Человек и его переживания центральное ядро всех его трагедий. Сюжет трагедии «Алкеста» многим знаком с детства, когда мы зачитывались древнегреческими мифами. Героиня ради своего любимого супруга, вместо него решилась отправиться в мрачное царство Аида, ведь жить без него на земле для нее не представлялось возможным. Алкеста, совершившая подвиг ради любви один из самых ярких и трогательных образов греческой мифологии.

Спектакль длится чуть более часа, но за это время зритель успевает пережить широчайшую гамму чувств и эмоций. Ни одна из его сцен не отпускает внимание зала. Спектакль — блестящий альянс всех элементов сценического действия. Это удивительно гармоничное сочетание режиссуры (режиссер-постановщик главный режиссер театра «Свободное пространство» Александр Михайлов), художественного оформления (художник Мария Михайлова), музыки (композитор Ирина Хрисаниди, аранжировка Саша Михайлов) и танца (балетмейстеры — заслуженный артист Украины Олег Николаев и Светлана Щекотихина).

Органично и естественно в спектакле сочетается классика и современность, трагическое и комическое. Первая половина спектакля является чисто трагедийной. При первом же появлении на сцене красавца Апполона его фигура на золоченых котурнах вызывает трепет, восхищение, благоговение. Бог солнца и покровитель искусств спорит с демонами смерти, которые очень ярко представлены в спектакле: все они в черно-белых саванах, лица закрыты. Жуткие, появляющиеся на сцене вместе с женским образом смерти (Анастасия Беккер), они вызывают мистическое чувство страха.

Музыка Ирины Хрисаниди тонко подчеркивает смысл каждой сцены. В этом спектакле музыка выполняет не меньшую роль, чем в опере. У персонажей есть свои лейтмотивы, музыкальные темы.

Сцена не загромождена декорациями. Они просты и в то же время необыкновенно выразительны. При всех своих эстетических достоинствах каждый элемент декораций является функциональным. Черные зеркальные кубы служат то ложем умирающей Алкесте (Ирина Козеева), то зияющим зеркалом несчастному Адмету (Сергей Козлов). Алкеста и Адмет одеты в символические белые одежды, но на платье Алкесты развевается красный шифон как печать смерти. Удивительно образно передана сцена смерти героини: на черном зеркальном полу расстелен легкий холст, и демоны смерти стягивая ткань со сцены, увлекают таким образом Алкесту в царство Аида. Эта необыкновенно зрелищная сцена своей эмоциональностью приводит зрителя в состояние оцепенения. Диск, медленно и непрестанно крутящийся над сценой, символизирует пульс умирающей Алкесты и останавливается в момент ее смерти, а вновь раскручивает его Геракл (Ростислав Билык), вырвавший героиню из лап смерти.

Оптимистичный Геракл в исполнении Ростслава Билыка получился прямо-таки душой спектакля. Красивый, веселый и, что весьма неожиданно, уморительно смешной. Как непривычен для нас такой Геракл, который нарочито неуклюже, и тем не менее грациозно (бывает и такое!) танцует вместе со слугами, выкидывая замысловатые коленца своими мощными, воистину богатырскими ногами.

Центральную роль в спектакле, как и полагается в древнегреческой трагедии, играет Хор: во главе с корифеем (Михаил Артемьев) хор выполняет роль ведущего, поясняющего происходящее и в какой-то мере объясняющего мотивы поступков героев.
Любовь Алкесты и Адмета, их страдания от близкого расставания навеки, вызывают в зрителе настоящие чистые слезы, что, увы, редкость в современном театре. Адмет в исполнении Сергея Козлова величествен, как и полагается античному герою, и в то же время трогательно угнетен своим горем, невозможностью что-то изменить. Очень образна пластическая сцена-танец, когда Адмет пытается вырвать Алкесту у демонов смерти. В каждом движении супругов видятся страсть, боль, слезы.

Вторая часть спектакля неожиданно обрушивается на зрителя яркой, выпуклой комедийностью. Отец Адмета Ферет (Николай Рожков) трясясь от дряхлости, приносит сыну убор, дабы его положили в могилу Алкесте. Адмет с отвращением смотрит на отца, ведь тот мог, но не захотел спуститься в Аид вместо него, а сделала это его молодая жена, мать двоих детей. Притворная скорбь Ферета омерзительна. Вроде бы ничего смешного? Но... Старый Ферет стоит, нелепо покачиваясь на золотых котурнах, седые космы вздыблены... Он настолько стар, что почти ничего не видит и не слышит, его нелепые пафосные восклицания, мимика просто убоги. Великолепная актерская игра Николая Рожкова вызывает в зале взрыв смеха, который снимает тяжесть и траурность сцены. Спектакль вообще выстроен так, что зритель не успевает погрузиться в темные переживания скорби, комедийные сцены балансируют их.

Все заканчивается хорошо.(Зритель любит хеппи — энды, пусть они будут если не в жизни, так хоть на сцене!) Геракл спасает Алкесту. Адмет счастлив обнять вновь свою любимую супругу. В финале режиссер дарит нам еще один повод для оптимистичного вздоха: после громких аплодисментов артисты, уже вроде совсем уходящие после поклона, вдруг дружно выступают в радостном сиртаки, который звучит как ода любви. Адмет и Алкеста, нежно улыбаясь, сходятся в танце. В танце торжества жизни...