Перепросмотр: от трагедии к надежде

Премьера спектакля по рок-опере Алексея Рыбникова «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» (либретто Павла Грушко) состоялась на малой сцене орловского театра «Свободное пространство» 13 ноября

Изменить прошлое невозможно. Но если судьба посылает тебе еще один шанс, нужно найти силы, чтобы исправить прежние ошибки.

Удивительно, но примерно в это же самое время — в конце ноября — рок-оперу ставят и в Москве, в Театре Алексея Рыбникова. Что это? Мистика? Совпадение? Или, может, витающая в воздухе идея, скажем так, дух времени? Что дает жизнь произведению с тридцатилетней историей? Этот вопрос мы адресовали режиссеру спектакля Сергею Пузыреву.

— Идея этого спектакля появилась еще в апреле 2008 года. Окончательно реализовать ее получилось в ноябре. Сам материал как-то давно был рядом — вот и удалось, наконец, попробовать свои силы.
Причем пробовать пришлось многое — новый жанр, новые роли. Так получилось, что сам Сергей принимает в спектакле двойное участие, глубоко знает его и снаружи, и изнутри — он не только режиссер, но и исполнитель главной роли — Хоакина Мурьеты. Всех остальных персонажей играют студенты актерского курса ОГИИиК.

Триумфальная постановка оригинальной рок-оперы Рыбникова состоялась в 1976 году. Спустя 2 года увидел свет двойной альбом с записью этого произведения, а в 1985 году на экраны вышел одноименный художественный фильм режиссера В. Грамматикова.
Вопросы, которые поднимает произведение, относятся к тем, что с легкой руки Ф.М. Достоевского называются «проклятыми», а проблемы стары как мир: вечная борьба добра и зла, история великой любви, людские страсти.
Видимо, будучи и сам экспериментом, спектакль рождает все новые экспериментальные интерпретации.

Спектакль во многом выигрышный — в нем можно играть возможностями разных видов искусств: музыкой, танцем, поэзией, вокальным исполнением. А с какими сложностями столкнулись молодые актеры, прежде чем постановка «прижилась»?

Сергей Козлов (Демон):
— Основная сложность — донести мысли через арию. Музыка и текст, конечно, помогают, но вот как их соединить? А как соединить хореографию, вокал и драматургию, выполнив задачу режиссера, — вообще сначала было загадкой. Спектакль получился очень мощный по энергии: ни один актер не уходит за пределы сцены. Малая сцена здесь, конечно, помогает — подчеркивает эту невероятную напряженность, сгущенность.

Ростислав Билык (исполняет роль одного из американцев) добавляет:
— В опере очень быстрый темп, ритм. Надо успеть не только станцевать и спеть, но и прожить. И тут главное — не «провалиться» в эпизод, не увязнуть в нем, иначе спектакль просто разрушится. Акты переживания должны быть быстрыми, точными и наполненными. В таком спектакле нельзя отключаться ни нам минуту.

В афише к жанру добавлено «перепросмотр». Что имелось в виду?
— Есть «человеческая история» Хоакина. Она и составляет сюжет рок-оперы.
Это история легендарного героя латиноамериканского фольклора и драматической кантаты чилийского поэта Пабло Неруды «Сияние и Смерь Хоакина Мурьеты». Герой рок-оперы Хоакин Мурьета, одержимый «золотой лихорадкой», устремляется из Чили в Калифорнию. Встретив на корабле ту, что стала его возлюбленной, Тересу, он ждет себе необыкновенной судьбы и счастливой доли. Однако рушится не только его мечта разбогатеть, но и надежда обрести счастье на родине... После смерти любимой Хоакин превращается в разбойника, которым руководит жажда мести за поруганную честь жены. В финале он сам погибает от рук американских солдат-рейнджеров.

Сергей Пузырев:
— Такой термин, как перепросмотр, можно понимать в двух смыслах: во-первых, это очередное переосмысление оригинального текста, во-вторых, это своеобразный прием.

Лидия Пономарева (Тереса):
— Финал в оригинале трагичен — погибают все, и зло как бы одерживает победу. Наш режиссер предложил другой ход, символизирующий победу главной силы — Любви, которая одолевает и Звезду, и Смерть. Перепросмотр создан не для зрителя, а для самого Хоакина. Чтобы герой прожил свою жизнь еще раз, но не просто пересмотрел ее, а попытался исправить прежние ошибки. Режиссер дает Хоакину еще один шанс, ради этого моя героиня готова пройти весь жизненный путь еще раз.
Символично то, что Тереса помнит все из своей прежней жизни, а у Хоакина — кровавая повязка на глазах, он даже не знает, «была ли Тереса, или нет». «Возвращение к себе» происходит в момент убийства Демоном — повязка спадает, и Хоакин, наконец, постигает произошедшее.

О чем этот спектакль? О смысле жизни, о силах, которые влияют на человеческую жизнь.
Человек не делает выбор, он просто так думает — за его решением всегда стоят какие-то высшие силы... Пока он этого не откроет, так и будет марионеткой. О том, что есть твой выбор и есть обстоятельства, которые заставляют тебя его делать.

Спектакль отличается тем, что в нем отсутствуют «ровные» места, он держит в напряжении до последнего слова, до последнего жеста. Может быть, поэтому в финале актеры неожиданно сталкиваются с тем, что публика сначала даже не понимает, что спектакль закончился. Зрители так втягиваются в театральное действо, что даже не сразу улавливают тот момент, когда оно прекращается.

Кстати, о жестах. В заключении Хоакин и его возлюбленная Тереса одновременно показывают то, что так часто наш зритель видит в американских кинофильмах — то бишь «средний палец».
Сергей Пузырев:
— Я решил посмотреть на ситуацию с позиции Тересы, со стороны ее души: с каким ощущением она уходит из жизни и какой жест она может показать этому миру?
Этот жест — своего рода цитата из фильма «Константин». Такой выразительный жест — в нем сила и гнев — может показать только пара — в своей целостности она, безусловно, крепче любых других сил. Это практически случай из «Мастера и Маргариты» — когда главные герои отказываются и от Рая, и от Ада, чтобы быть вместе.
Человек, выбирая великую любовь, словно выбирает вечное существование в совершенно новой ипостаси — там, где нет власти ни Звезды, ни Смерти. Поэтому этот немного хулиганский жест вроде бы и не вяжется с образом хрупкой и прекрасной Тересы. Впрочем, в контексте спектакля мы его воспринимаем одновременно как дерзкий и как жизнеутверждающий.

Еще одна находка режиссера — новый персонаж — Демон. В новой версии он делит роль со Смертью. Режиссер объясняет это так:
— На мой взгляд, та сущность, которую несет в оригинале персонаж Смерть все-таки больше походит на фигуру Демона — такая же алчность и вечный голод. А Смерть обыкновенно представляется как «дверь», через которую люди уходят в другой мир, как успокоительница мучений. Получается, что Смерть — выход, тогда как Звезда — вход. Они как две сестры. Они друг без друга не могут, ибо нет никого, кто мог бы быть им равным. Они живут вечно и видели уже все человеческие истории. В то же время между ними есть небольшая игра, соперничество: за кем больше пойдет людей. Однако, и сами они — не абсолютные истины, а творения чего-то высшего. Вот в пределы этого высшего и попадают Хоакин с Тересой, покидая пределы власти и Звезды, и Смерти.

Судя по внешнему облику Звезды и Смерти, а также по отдельным сценам, особенно в финале, становится понятно, что они не исключают друг друга, а, напротив, существуют за счет того, что одна дополняет другу — как Инь и Ян в восточной традиции. Это просто две грани надбытия — темная и светлая.

Кому нельзя смотреть спектакль, а кому просто необходимо его увидеть?
Сергей Пузырев:
— В общем-то ограничения были сначала предусмотрены для беременных, для детей.
(действительно, в спектакле много страшных сцен: жутко слышать из уст молодой прекрасной женщины колыбельную нерожденному сыну, страшно видеть и слышать, как спицы вонзаются в олицетворяющий новую жизнь клубок, в массовых сценах — «В таможне», «В таверне «Заваруха» — тоже есть очень специфические моменты).

— Тематически спектакль очень подходит для молодежи, в том числе и для неформальной. В нем много максимализма и романтизма — что так понятно для возраста, когда сознание «черно-белое». Вообще это очень близкий материал всем нам. Лучше прожить это здесь, у сцены, и понять, что и почему произошло.
Актеры уверены, что спектакль появился «в свое время», он современный для сегодняшнего зрителя — и по идее, и по исполнению.

В один голос студенты-актеры говорят об этом спектакле: «Он наш!». Они научились чувствовать не только зрителя, но и друг друга. Режиссер называет главную удачу спектакля — ансамблевость и коллективное творчество.
Сергей Пузырев:
— Меня радует то, что получилась по-настоящему коллективная работа. В «Звезде и Смерти» все актеры одинаково «тащат» спектакль — хор задействован так же активно, как и главные персонажи. Замечу, что главные герои могут рассказать спектакль только благодаря хору.

P.S. Студенты актерского курса ОГИИиК выражают особую благодарность педагогу по вокалу Валерии Торговой, балетмейстеру Светлане Щекотихиной и режиссеру Сергею Пузыреву.