Свидание с «Алкестой»

Два премьерных спектакля по трагедии древнегреческого классика Еврипида «Алкеста» 30 и 31 января собрали в театре самых разнообразных зрителей.

Представление шло всего час. Скучать не приходилось. Образная музыка Орловского композитора Ирины Хрисаниди, написанная специально для этого спектакля, выразительные пластические сцены и хореография заслуженного артиста Украины Олега Николаева и Светланы Щекотихиной, лаконичная, модерная сценография и на редкость красивые, в стиле эпохи Эллады костюмы еврипидовских героев талантливейшей художницы Марии Михайловой, световые эффекты — все это создало красочную, эмоционально насыщенную атмосферу постановки, инициатором которой стал художественный руководитель театра, заслуженный деятель искусств России Александр Алексеевич Михайлов.

Прежде чем выплеснуть на сцену эмоции и ритмы, авторам пришлось решать непростую художественную задачу. Главная — выбор жанра сценической работы. «Алкеста» — одна из ранних пьес Еврипида. В ней вроде бы и сохранены все необходимые каноны трагедии, но в отличие от Эсхила и Софокла, чистой древнегреческой трагедией «Алкесту» назвать сложно. Великий автор отдаленной эпохи, во первых, будто бы иронизировал над сварливым торгом богов по поводу «преступления» и наказания царя Адмета (прогневал Артемиду, но ладно, простим, если кто-то пожертвует собой и вместо тебя, Адмет, лишится жизни). Во вторых, не боги решают судьбу отданной на заклание Алкесты а живой человек, герой Геракл, который совершает подвиг, отбивая царицу из плена царства Аида и возвращая ее любящему супругу. В третьих. монологи и диалоги Адмета, Алкесты, Геракла, комментарии хора горожан тоже наполнены не только сочувствием, но и некой иронией по отношению к трагическим событиям. В пьесе заложены и абсолютно комедийные ситуации, например, объяснения Геракла с рабами, которые ничего на сказали герою о постигшем царя Адмета горе, потере жены, и эти ситуации зримо воплотились в режиссуре А.Михайлова (вспомним почти комедийные эпизоды взаимоотношений рабов и Геракла).

Ну и какой же жанр избрать, осуществляя сценический вариант этой многожанровой пьесы, история жизни которой насчитывает две с половиной тысячи лет? По моему, театр пошел по верному пути, создав музыкальную драму с несколькими комедийными элементами. Здесь есть и герой на котурнах и в маске (Аполлон), и смешные рабы (группа артистов театра), и конечно же близкий сегодняшнему зрителю мотив женской жертвенности во имя любимого человека. Древним грекам было понятно, почему Алкеста избрала свою участь: по социальным условиям архидалекой эпохи отец — царь мог лучше в те времена обеспечить в древней Греции будущее сыновей, чем вдова-царица.. Нам, живущим сегодня, ближе и понятнее тема женской жертвенности в ее чистом виде. Ведь и в наши дни женщине нередко приходится жертвовать собой во имя каких-либо альтруистических целее или во имя любимых ими мужчин. . Об этом и драма — не о котурново-величавой страдалице, а о живых, близких нам людях, с которыми случилась беда.

И почувствовать сердцем именно эту драматическую коллизию помогают музыка и пластика, оформление (как бы «отчуждающее» нас от сюжета) и актерские работы студентов театральной мастерской А.А.Михайлова вместе с профессиональными артистами труппы.

В первом составе в главных ролях мы увидели студентов Сергея Козлова (Адмет) и Ирину Казееву (Алкеста). Сразу бросается в глаза благодарная фактура молодых исполнителей. У них статные фигуры, красивые лица. Более того, Сергей Козлов, на мой взгляд, гораздо сильнее и эмоциональнее отыгрывает душевную драму Адмета, чем второй исполнитель, обаятельный молодой артист Алексей Кондрахов. У Алеши Кондрахова Адмед — человек уютно-домашний, а не царственный. А походка и мимика С.Козлова, даже его короткая стрижка, как мне думается, сильнее «работают» на образ эллинского царя (вспоминаются, глядя на Сережу, античные скульптуры современников Адмета и Еврипида). Да и текст роли Сергей Козлов произносит с необходимой в данном случае драматической наполненностью.

Настоящей красавицей-гречанкой предстала перед нами студентка Ирина Казеева в роли Алкесты. . В немой сцене возвращения царицы из царства Аида она, как мне думается, эмоционально выразила к любовь к своему мужу Адмеду, радость возвращения к жизни. У студентка Валерии Жилиной, несомненно обаятельной и талантливой исполнительницы, Алкеста предстала в несколько «домашнем», опрощенном варианте. Многих зрителей как раз и подкупила эта «домашняя узнаваемость» эллинской царицы.

Мощный эмоциональный заряд предал спектаклю опытный артист Николай Рожков в роли трусливо оправдывающегося папаши Адмета — царя Ферета. Здесь пригодилось дарование Николая Рожкова, как острохарактерного артиста. И речевая культура его, безусловно, на самом высоком уровне.

Во втором составе образ Ферета создал Олег Семичев. Быть может, его Ферет и намного ближе к духу еврипидовской драмы. Образ Ферета у Олега — тоже напоминает ожившую древнегреческую скульптуру царственного старца. Но мне ближе рожковская интерпретация, без какого-либо осуждения Семичева. Работа равноценные, но разные по актерской трактовке.

Вызывает симпатии и юный Геракл — студент Ростислав Беллык, чью молодость и человеческое обаяние не спрятать за тогами, шкурами и палицей античного героя. Этакий фольклорный силач, почти подросток, но сильный и справедливый.

На премьере все артисты, изображающие древнегреческий хор, работали, как единый ансамбль, на хорошем эмоциональном уровне. Впрочем, мое внимание все время сосредотачивалось на безымянном «горожанине из хора» заслуженного артиста России Валерия Лагоши, который жил на сцене своей, особой жизнью, приковывая зрительское внимание. Особое место занимает в спектакле Демон смерти студентки Анастасии Беккер. Черная мантия на тонкой и пластичной фигуре, большие. «роковые» глаза, сильная харизма... Роль без слов. Но сколько сказано молодой артисткой о силе воли своей «черной» героини.

Да, яркая и запоминающаяся страница — музыкальная драма «Алкеста» в репертуаре театра «Свободное пространство» Но вместе с тем я был бы неискренен, если бы не отметил неких «откатных явлений» новой постановки. Корень их гнездится, к сожалению, в утраченной в современном русском театре культуре произнесения текстов древнегреческой драмы и трагедии, что в какой-то мере отразилось, на мой взгляд, прежде всего в работах молодых исполнителей. Да, в Алкесте не требуется чтения стихов на возвышенных интонаций, как, например, в той же софокловской «Антигоне». Но четкое, драматически переживаемое исполнение монологов и диалогов, когда слышны и понятны каждое слово, ощутима каждая точка, запятая — здесь категорически необходимы. Не могу предъявить театральной молодежи в этом плане высоких требований. Начинающие артисты только-только прикоснулась к данному труднейшему жанру, осваивают его. И если театр и в дальнейшем намерен обращаться к античной драматургии, особый речевой тренинг необходим, как постоянная дисциплина в вечном, не заканчивающемся стенами мастерской и вуза, пути постижения актерского ремесла. Быть может, есть смысл при следующем обращении к античности пригласить в театр мастеров техники речи и педагогов из Москвы и Питера?

Но это будущее.

А в принципе спектакль получился праздничный. И даже радостный, несмотря на трагедийные коллизии. А завершение его и вовсе замечательно, почти в духе представлений еврипидовского времени, когда после показа трагедий следовали комедийные представления или песнопения. Когда завершились премьерные поклоны, уже после финала, артисты под красивейшую греческую песню исполнили замечательный танец. Солнечный, счастливый, по молодому дерзкий. И подарили нам среди зимы теплое лето с берегов Эгейского моря.