«Там» невыносимо, а «здесь» невозможно: в «Свободном пространстве» поставили «Эмигрантов»

28 июня на малой сцене театра «Свободное Пространство» состоялась премьера постановки Ларисы Леменковой «Эмигранты» по одноименной пьесе Славомира Мрожека

Жанр спектакля можно определить как комический дуэт, разыгрываемый в трагических обстоятельствах.

Роли двух эмигрантов исполняют Дмитрий Литвинцев и Станислав Иванов.

Пьеса «Эмигранты» была написана польским писателем и драматургом (ушёл из жизни в августе прошлого года) в 1973 году. Она считается одним из важнейших произведений в польской драматургии послевоенного периода и наиболее значительным во всем творческом наследии Славомира Мрожека после «Танго» (как и пьеса «Бойня», была поставлена на сцене «Свободного Пространства» Гжегожем Мрувчиньским). Речь в ней заходит об эмиграции, которая, по крайней мере, для России, начиная с первой половины 20 века, остаётся столь же болезненной темой.

Помимо проблематики, догадываться о которой можно исходя из названия, много внимания в произведении уделено ситуации столкновения противоположностей — благовоспитанного интеллектуала и очумелого работяги. Рефлексия вокруг этой темы местами напоминает сцены из фильма Дуни Смирновой «Кококо».
Станислав Иванов предстаёт в роли интеллектуала, не состоявшегося писателя и философа, который в процессе длительной беседы раскрывается как личность, способная на чуткое отношение к ближнему, что не очень-то свойственно высоколобому снобизму. Он действует как тонкий психолог и контролирует своего оппонента, однако не всё подвластно разуму и рассудку...

Дмитрий Литвинцев оказывается в шкуре Шарикова-гастарбайтера, который съедает, не моргнув глазом, упавшие на пол консервы и залихватски вытирает испачканную руку о штанину. Но в процессе действия проступает лицо человека, который живёт как ломовая лошадь и давно уже не испытывал житейских радостей, и, возможно, обречён «отбросить коньки» в ближайшие пять лет, так и не исполнив заветной своей цели.

Актёры разыгрывают блестящие диалоги, в которых возникают то юморная ухмылка, то грустная мина.

Но, по сути, это серьёзный разговор о личности — вне зависимости от её социального статуса — и государстве, человеке и обществе. Левиафан государства (любого) принижает, размазывает, ожесточает человека. В этом отношении примечательно, что действие в пьесе происходит в ночь празднования католического Рождества. Славомиром Мрожеком эмиграция показывается как замкнутый круг, состоящий из двух полюсов, где «там» невыносимо, а «здесь» невозможно. Иммиграция переваривает всех, кто в ней оказывается. Люди теряют привычную среду, корни. Для состояния, в которое погружены герои характерна фраза, с которой начинается фильм «Ностальгия»: «Надоели мне эти ваши красоты хуже горькой редьки». Только красот они никаких и не видят, живут в жутких условиях.

«Живём здесь, как две бактерии в утробе некоего организма. Два чужеродных тела. Паразиты или кое-что похуже. А вдруг мы — как две какие-нибудь болезнетворные бактерии? Факторы разложения в здоровом организме».

Для этих героев эмиграция стала не шансом «убежать из зоопарка», попасть в лучшую среду, обрести свободу, а лишь переходом в другой, заграничный вольер. Покинутые, никому не нужные, тоскующие, но не теряющие человеческого лица, они не видят перспектив в будущем, для них его не существует. Всё, что у них остаётся, — это ностальгия и мечты. Правда, так происходит не со всеми. И смысл заключён не в том, что уезжать бессмысленно, — этот вопрос каждый решает для себя сам, а в том, что куда страшнее быть отвергнутым, ненужным и чужим на Родине.

Этот трагифарс, как и сорок лет назад, звучит своевременно и остро. Один из наиболее обсуждаемых вопросов этого лета в Рунете: валить или не валить? До сих пор Россия ежегодно теряет несколько тысяч квалифицированных специалистов, которые вынуждены уехать из-за давления или невозможности реализации.

Пару недель назад Лев Рубинштейн написал блог о спорах «ехать—оставаться»: «Это все, причем в более крупном масштабе, было и в середине 70-х, когда в каждой компании, где мне приходилось проводить время, говорили именно об этом. Много говорили. Горячо, страстно, иногда ссорясь, иногда ссорясь серьезно. И очень многие „свалили“. И мы их провожали. Провожали трагедийно, то есть навсегда. Провожали туда, откуда, как тогда было АБСОЛЮТНО известно, НИКТО НЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ».

И хотя сегодня ситуация несколько изменилась и декорации поменялись, суть остаётся прежней.