Зрителя ждал потрясающий рассказ о том, как длился День Победы в одном из маленьких дворов Орла
На летней сценической площадке театра «Свободное пространство», специально оборудованной под новый проект с говорящим названием «И опять во дворе...», с огромным успехом прошёл спектакль «День 1418-й».
... любимый город не может спать спокойно
Идёт весна 45-го, но пути ей словно и нет: на пороге мира лежит война. И кажется (в этот 1418 по счёту день войны, который мы наблюдаем), что через неё не переступить. Мизансцена решена на контрапункте режиссёрски точно (постановка художественного руководителя театра Сергея Пузырёва и режиссёра Татьяны Сагайдачной, уже известных орловскому зрителю). Девушки-красавицы устали от черноты и гари войны и хотят весны для души, любви и песен («Весна идёт — весне дорогу»). Вот и звучит в противоход событиям жизни («страдать, бояться!») на весь двор из раскрытого окна беззаботный шлягер, который тут же требует выключить чёрная вдова Марьниколавна, баба Маня.
Перед нами конфликт войны и мира, отчаяния и надежд. Потерявших даже тень надежды и обнадёженных новым днём. И чёрная вдова, трижды осиротевшая женщина упорно заводит свою музыку: «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой!». Её заезженная на патефоне пластинка каждого дня словно пооббилась уже долгой войной, но вновь и вновь расцарапывает старые раны и прячет лица от улыбок. На миг покажется, что даже декорации двора — сохнущие полотнища простыней на ветру — словно навсегда заполнившие пространство жизни гигантские похоронки — никогда никуда от них не уйдёшь.
Заслуженная артистка России Нонна Исаева создала трагический образ высочайшего градуса искренности и глубины, она — скрепляющий винт всего дворового многообразия, сердцевинная фигура пьесы. Порой кажется, перед нами та самая Родина-мать, что отдала Победе самую дорогую дань: всех сынов, что были. Она не оплакала их — отвыла над ними... И теперь ей остаётся стоять на страже своего обугленного мироздания — охраняя (как может) бытовой, но главное, нравственный (как понимает) порядок вещей в маленьком дворе. Как часовой на посту. Она и стоит. А что ещё остаётся?
Именно несгибаемая баба Маня становится и дворовой метеослужбой, и справочным бюро, и прокуратурой, и свахой. В острый момент она мгновенно возглавляет доморощенный центр принятия стратегических решений... Как самоназначенный дворовый психотерапевт, даст оценку и припечатает суровым словом. «Страна советов» (не в политическом, но в буквальном смысле) нравится не всем, вот и бабе Мане приходится сталкиваться с обструкцией: «Не вашего ума дело в чужой семье сорняки выпалывать», — возражают ей.
Она же источник политинформаций: поручает скромной учительнице (неожиданная роль для обычно характерных героинь Марии Козловой) познакомить соседок с заметкой из «Орловской правды» о ходе подписки на 4-й государственный займ. Такие акции — как примета времени — были добровольно-принудительными в рабочих коллективах и среди домохозяйств, война требовала дани и жертвоприношений ото всех. И «спасибо, если взяла деньгами», как говорили мудрецы... Спектакль полон такими говорящими деталями прошлых лет: так, мы узнаем про 80 орловских домохозяек, которые уже подписались на 9 тысяч 25 рублей, собирая средства для фронта.
Любимый город не будет спать спокойно, пока идёт война, он живёт уже случившимися несчастьями и глубоко спрятанной тревогой: вот придёт почтальонка, Танька-Дурная весть (Олеся Балабанова), и вдруг завещает следующей жертве до конца века оплакивать кого-то из близких, вековать в одиночестве и перебирать пожелтевшие фотокарточки, спрятанные в тряпицу у сердца.
Потому и любая вдруг вспорхнувшая радость гасится, чтоб не сглазить. Планы переносятся. Жизнь... откладывается. «Вот кончится война, вот тогда...»
Все ждут этого «потом».
... а у нас во дворе
Наверное, любой городской двор — это своего рода Ноев ковчег, где по библейскому определению каждой твари (от праведников и мучеников — до негодяев и самодовольных грешников) — по паре.
В орловском дворе кипят страсти, варятся обиды и зреет-рождается любовь. Люди ходят по делам, полощут бельё, утешаются чайком, играют в шахматы, а в это время рушатся или складываются их судьбы (так и звучит правда жизни и правда искусства). У каждого героя спектакля свой коронный выход на первый план — с рассказом о фронтовом ужасе, о памяти довоенной или трагических событиях времён оккупации Орла.
Но спектакль — поверх всего — о жизни в любви, о неповторимой тёплой семейственности тех орловских двориков (утраченной, к сожалению, сегодня). Все, кто придут на спектакль с семьёй, детьми или внуками, думаю, переживут самое приятное чувство узнавания прошлого нашего города, единения с народом-победителем, с личной камерной историей собственных предков — участников войны; с артистами, друг с другом. Но оценят и психологическую точность, органичность созданных образов.
Номенклатурная публика двора-колодца, защищённая бронью от отправки на фронт, проживает на верхних этажах: где светло и чисто, где небо не заглядывает в окна, а вплывает в них.
Здесь ответработник солидного возраста Модест Орестович с персональной «Эмкой» (единственным во дворе автомобилем, не как во дворах XXI века) предстаёт немного в гротескном, но убедительном исполнении Альберта Мальцева. Он из тех персонажей, для кого война, что мать родна: время тёмной воды, в которой ловится для себя, любимого, и большая добыча, и малая... Этот деятель и городской бюджет общипал, и молодую девушку «сорвал, как цветок: хочу — нюхаю, хочу — мух гоняю».
Здесь сушит на вольном ветерке, никого не смущаясь, свои кружевные панталоны певица из филармонии Серафима Витольдовна (Заслуженная артистка России Елена Шигапова ). А её китайского шёлка трофейный халат «с драконами и феями», отсылает нашу память к исповедальной песне Высоцкого о послевоенном коммунальном, то есть общем, быте...
Здесь стучит на машинке на открытом балконе её рифмующий и сам вполне рифмующийся с этими верхними («элитными») этажами супруг — работник издательства (артист Олег Семичев, кажется, всегда ловко включается в любую историческую роль, стоит ему только переодеть костюм эпохи). Муж певицы оказывается неизвестным автором листовок, тайно распространяемых во время оккупации Орла (150 солдат вермахта уже готовились получать железные кресты, а «получили деревянные — от орловского подполья»). Вы про это читали? Слышали? А теперь видите, что за подвигом нередко стояли обычные люди из обычных орловских дворов, просто более смелые, чем большинство.
Здесь особист Анатолий Иванович Кондратьев (Дмитрий Литвинцев) только ночует, а остальное время исправно служит, он «ещё не всю Выгонскую шпану оприходовал».
К своей зазнобе (Светлана Нарышкина) захаживает во двор комиссованный фронтовик словно бы с закопчённым лицом: ещё недавно для него главными были «братья» по окопу, а после ранения — «кореша» из криминального мира вдруг-не вдруг стали заместительным символом товарищества. Корка ожогов на лице — подсказка зрителю о его славном прошлом танкиста (отдельное спасибо гримёру за кропотливую работу).
Свой узел конфликта завязывается в каждой паре, вот и артист Михаил Артемьев играет роль дважды спасённого: и на фронте, и в тылу его персонажу предстоит идти по кромке. Что поможет раскаявшемуся вору?
Здесь зритель узнает, какие ветры занесли учителя Шухрата из южной республики, где уже завязались дыни, где всегда тепло, в орловские пенаты — и заставило стать дворником (роль для всегда точного в поиске изобразительных средств на сцене театра Николая Рожкова). Может, чтобы он пережил любовь к местной почтальонке, девушке, достойной, в его глазах, всех цветов мира? И мог вместе со всеми спеть «Широка страна моя родная»?
Двор — это микрокосм, где есть ранжир для каждой судьбы-планеты, где ежечасно вершатся и скорый суд, и звучит безапелляционный приговор. Хорошего человека от гнилого здесь различают за версту.
...ах, война, что ж ты, подлая, сделала?
Ближе к земле, в пристройке рядом с котельной, потерявшись среди белья на верёвках — народ ещё попроще, вроде комиссованного по ранению рядового пахаря войны Степана (любимец орловских театралов Сергей Козлов представляет героя, навечно обиженного войной). Как обманутый пёс кидается он на людей. Кажется, война сняла с него кожу (кто бездумно, неловко коснулся фронтовика взглядом, словом — в ответ получил взрыв протеста, удар, оскорбление) — живёт на оголённом нерве.
Так звучит в спектакле тема обманутых ожиданий возвращающихся с войны. И даже неважно, с какой войны... С любой.
Одна из тем душевной и светлой пьесы Светланы Коноваловой, написанной специально для орловского театра «Свободное пространство» к фестивалю «Крылья Победы» (увы, отменённого коронавирусом), — тема чудовищной потравы: ядовитые зёрна уже прорастают в сломанных судьбах, аукаются кошмарами снов, обид, несовпадений. Мы, мирные, не знаем ни этой опустошённости, ни этого накатывающего одиночества даже в кругу близких людей. Артисты передают её интонацией, вдруг налетевшей истерикой, очистительной тишиной, создавая многомерность происходящего: когда трагедия соседствует с юмором, а смех звучит сквозь боль и слёзы.
Как много об этом сказано, написано, снято. Об этом романы писателей «потерянного поколения», прошедших войну: Хемингуэя, Ремарка, Олдингтона. Все войны заканчиваются, но солдаты никогда не возвращаются «целиком», никогда прежними. Даже если все части тела на месте — ты иной, не полный, потерявший так много, что не восполнить ничем. Вернулись, как они думали, героями к вовек благодарному мирному населению... А население и само несло непосильные тяготы, и само намучилось, устало. И проходимцы — как заведено — нагрели на войне руки, рассредоточились по тёплым местам. Куда податься герою? Общеизвестный «выход» — припасть к бутылке. Водка не решает всех проблем? Но молоко их тоже не решает...
Жизнелюбивая, бойкая Клавдия (и этот образ, написанный автором пьесы широкими мазками, полным сердцем сыгран Ириной Агейкиной), отличается соседской солидарностью, потому что хлебнула в войну горя полной мерой. Она и кокетлива: «Я с любого мужика с первого взгляда мерку снимаю», и симпатична своей верностью мужу. Ей важно выиграть личный бой: отстоять своё жизненное пространство с мужем-инвалидом, которому никак не примириться с новой для него ролью «орла», но «вчерашнего», навечно стреноженного.
Узнаваемый город, знакомые люди: Выгонка, Стрелка, Володарка... Автор драматургии Светлана Коновалова (в театре она заместитель художественного руководителя) бережно собрала из архивов и воспоминаний все эти приметы орловской жизни между оккупацией и Победой 9 мая 1945 года.
...один день, как целая жизнь
Один день из жизни обычного орловского двора вдруг для всех его обитателей оказывается Днём Победы: ещё утром никто из героев и не подозревает, что привычная цепь событий «роковых сороковых» вот-вот прервётся! А завтра этот день большой войны (по счёту 1418-й) и неподъёмных страданий будет вспоминаться, как полная сумасшедшего счастья эмоция, как самое полное объятие людей, как самый горестный всхлип о не пришедших, не доживших...
Перед зрителем утро Победы (в предвкушении перемен, новых песен, новенькой, с иголочки пошитой жизни; и сожалений о том, что никогда не вернуть).
Далее полдень Победы с его тревогой от прихода почтальонки; новостями о привозе на Володарку свежего пива; с переживательными сценами, ссорами и объяснениями в любви; со штапельными платьицами и гимнастёрками в орденах-медалях.
И апофеоз спектакля — вечер Победы с голосом Левитана из репродуктора и спонтанно возникающим праздничным застольем прямо во дворе.
...чёрно-белая весна победы: и реквием, и сказка
Почему спектакль временами так похож на сказку со счастливым концом? Потому что День Победы после такого нечеловеческого напряжения — это он и есть — сказочный день. Показалось, вдруг все стали родными и едиными в светлой радости, в выдохе освобождения из-под груза: свершилось! Всё ужасное, чёрное... прошло и кончилось! Всех одинаково ослепила надежда, что ТЕПЕРЬ-ТО ВСЁ будет иначе, лучше, чище, правильнее... Вся жизнь, за которую так дорого заплачено — станет иной!
По-настоящему сказочно и возвращение к своей первой любви (Эльвира Узянбаева) геройского лётчика (в этой роли артист Андрей Григорьев — образец девичьих грёз). Кульминацией становится сцена свидания двух одноклассников: «Ромашка моя! А как целовались на Стрелке, помнишь?» Но... много воды утекло мимо той Стрелки, где встречаются Ока и Орлик. Беззащитная героиня и такой чистый, нежный, надёжный её защитник, сияющий надеждами, как его новенький орден — золотая звезда Героя Советского Союза. Почему ж не писал столько долгих дней? Говорящая деталь: да не ходили письма в оккупированный фашистами Орёл!
Чудо помогло ему выжить в воздушных боях, чудо привело его поиски именно в этот двор («Бог из машины» — приём древнегреческого театра, когда судьбу героя решает некая Рука Справедливости, возникающая в нужный момент в нужном месте), а конвой архангелов из НКВД уводит мстительного начальника, мучителя-благодетеля запутавшейся девчонки.
И как же хочется в такой день ВЕРИТЬ в ТАКИЕ сказки!
Это день объятий, общего вскрика счастья, общей безусловной радости. Это день свободы от того груза, что лежал на каждом в тылу: ненормированный рабочий день, жизнь впроголодь...
Это потом, НА ЗАВТРА ПОСЛЕ войны выяснится, что никуда не ушли проблемы, которыми перепаханы наши города и сёла, наши люди. Руины не срастутся наутро, и завалы не разберутся сами — они потребуют нового напряжения сил, труда и самоотречения. У контуженного Степана (он успел дать зарок, что в честь Победы завяжет с выпивкой, а как будет потом — мы, взрослые люди, знаем) не пройдут головные боли и не вернётся слух, зрение, никогда не вернётся уверенность в себе рядом с молодой и здоровой женой... Не отрастёт нога на месте культи. И чёрные смерти однополчан не уйдут из снов. Миллионы не повторятся в потомках.
Поэтому реквием.
В этом орловском дворе (символически — во всей стране под названием СССР, во всех 15-ти национальных республиках) нет улицы и дома без печали, без потерь, без урона. Сколько могил разбросала на всём долгом пути в 1418 дней война. И сколько незаросших прорех выгрызла беда в каждом доме: годами тоски, ожидания и одиночества жён и невест. Сколько миллионов желанных, но нерождённых детей не увидели сегодняшнее небо.
... «вот и кончилась война, тут и Гитлеру капут»
Финал спектакля решён просто и одновременно прекрасно — сценой братания актёров со зрителями. Столы общего дворового застолья придвигают к первым рядам, несут свойские огурцы, сало, ломают хлебные горбушки, поднимают стопочку «за победителей»! С музыкой военной поры, с лихими частушками под аккордеон и романсами под гитару. Артисты плачут такими настоящими слезами, с такой нежностью и в смятении чувств приглашают на танец любимых, что кажется, будто все собравшиеся становятся частью этого переживания.
Идите, даже не раздумывая, идите на этот спектакль!.. Вы получите три в одном: настоящую мелодраму, концерт из душевных песен в исполнении любимых артистов и краеведческий экскурс. Мне удалось посмотреть этот спектакль дважды: в день премьеры в честь освобождения города 5 августа и месяц спустя, с родственниками: удивительно, как он «вырос», «углубился» и изменился, наполнился другими нюансами, ещё сильнее зазвучал орловским говором, диалектизмами.
Во внутреннем дворике театра всё сделано для удобства: зрительские места расположены в шахматном порядке, заготовлены тёплые пледы для осенней погоды (в дождь спектакль отменяется автоматически, билеты не пропадают).
Забудете по вирус, но будете точно знать: «Так победим!»
Как же мы соскучились по театру!.. И, кажется, уже не важно, что зрители сидят через одного, и кто-то в масках, замученные коронавирусной осадой, отложившие дела и поездки, работу и свадьбы «до победы, до лучших времён» — в этот час мы вместе с победителями 75-летней давности. А значит, и мы непременно победим все невзгоды.
...Лёгкий, пушистый зонтик осота с орловского пустыря покружил в воздухе и присел на плечо, перелетел на ладонь (как не замереть, вспомнив похожую сцену из фильма «Аватар»?). Именно такими светящимися зонтиками окружена была Эйва — родовое дерево, Великая мать, Дерево Душ, подключённое к общей энергии и питающее каждого. Символ коллективной души и знаниехранилища, духовный сервер, собравший информацию и энергетику веков для передачи будущим поколениям. Такой точкой сборки стал наш День Победы.
И всё это тоже про спектакль «День 1418-й».
17.09.2020
Автор: Ольга Кононенко
Источник: Сетевое издание ОрёлТаймс
