2-й Международный фестиваль камерных и моноспектаклей «LUDI», 3-9 июня 2011г.

Перед нами гостиная квартиры, где обитают люди. Облюбленные временем и импульсивностью бесцеремонных притязаний предметы мебели, быта и интерьера — тому подтверждением. Они как несмышленые дети выкладывают на поверхность тайные особенности и психологические проблемы своих владельцев. Дубовые стены, стулья, стол, шкаф, обозначающие пространство являют собой картину домашней обстановки ирландской семьи Конноров и слегка смахивают на вместительный гроб для парочки душ, спертых во мраке безнравственности и безумия.

Спектакль называется «Сиротливый запад», но территория сиротства гораздо шире. Помимо всего, слово запад можно трактовать как заход, закат, конец. И ведь, в самом деле — это финал, когда сын за мелочную обиду, не раздумывая, убивает отца. Вот и проблема обозначилась: в пьесе М. МакДонаха думать персонажам некогда, потому что они пребывают на уровне животных реакций, с одной стороны, и пустых слов, с другой. Оболочки слов без внутреннего духовного содержания, без осознания того, чт? именно ты говоришь, дурно пахнут. По этой причине на сцене смрадно, как в аду.

Рано или поздно у любого человека наступает этап в жизни, когда он задумывается о том, что ему действительно дорого. Момент, когда будничные мысли сменяются мимолётными воспоминаниями о лучшем, из того что он пережил. Вологодским актёрам на орловской сцене получилось тонко передать чувства и мысли персонажей Ивана Бунина, которые путешествуя на теплоходе, впадают в воспоминания и размышления о самом главном – о той любви, которая была в их жизни. 

«Маленькие трагедии» люблю и знаю наизусть. Мне сказали, что посмотреть спектакль стоит. Увы, только стараниями моей приятельницы я осталась на второе отделение, «Моцарт и Сальери». По моему мнению, с него надо было начать спектакль — им же и закончить, потому что все, что было показано в первом акте есть откровенное надругательство над Пушкиным, зрителями и даже актерами. Дабы не испортить самой себе настроение еще раз, вкусное оставим на потом.

Без денег, без радости, без родства — вот она, жизнь во всей красе. И все это мож-но было бы пережить, если бы... тебя заметили! А так...когда не замечают...ты вроде и не живешь вовсе. Без любви. В зависти и ненависти. Именно в их черный цвет и были выкрашены все декорации на сцене. В цвет души несчастного человека... Неужели это — мы? Каждый из нас, ставший на полтора часа аккомпаниаторшей великой певицы Марии Николаевны? Неужели свет, узким лезвием рассекающий страдающую душу и уродующий лицо, не способен высветить то, что осталось чело-веческого в Софье, в воплощенном крике?

...О всех обиженных, усталых, позабытых
Напоминает миру песнь моя,
И много в ней людских мечтаний скрытых,
И много жалоб в книгу Бытия...
Александр Вертинский, 1950-е годы